Шри Ади Шанкарачарья, «Вивека Чудамани».
Комментарий к тексту 

Текст:

«Атман, который есть установившееся сознание, есть истина, есть нерушимое. Мудрец является брахманом в совершенном блаженстве недвойственности. Он утвержден в Истине, которая есть Брахман. Какое тогда может иметь значение, где и когда он сбрасывает свое тело – носителя кожи, мяса и нечистот. Освобождение, познанное мудрецами, в действительности означает развязывание узла неведения в сердце. Так же, как камень, дерево, зерно, солома, циновка, горшок после сожжения возвращаются в землю, из которой они пришли, так тело и его чувственные органы, будучи сожжены в огне знания, становятся знанием и поглощаются в Брахман, словно темнота в свет солнца».

Однажды к Шанкаре подошел маг из секты капаликов и сказал, что он уже много десятков лет практикует аскетическую садхану, но ему так не удалось достичь совершенства в йоге. Он получил предсказание, что сможет достичь совершенства в том случае, если поднесет богам голову великого царя или великого мудреца, тогда он сможет достичь реализации и в своем теле отправиться в мир богов. Далее этот черный маг сказал, что голову царя поднести не удалось, потому что царя очень хорошо охраняют, но Шанкара – это великий мудрец, который наверняка не привязан к телу. Поскольку Шанкара уже освобожден, а он еще нет, то он смиренно попросил голову святого ради такого дела. Шанкара, будучи абсолютно непривязанным к своей личности и телу, без колебания согласился. Но он сказал: «Только пусть это будет между нами, чтобы об этом не знали мои ученики. Если они узнают, тебе несдобровать!»

В назначенный день, когда они договорились, Шанкара вошел в нирвикальпа-самадхи. Но его лучший ученик, обладая ясновидением и имея кармическую связь с Гуру, внезапно увидел то, что собирается сделать черный маг. Тогда он призвал свое божество – Нарасимха Деву, одного из аватар Вишну, и спроецировал свое иллюзорное тело в образе Нарасимхи – гневного божества. Когда черный маг собирался отсечь голову Шанкары, он материализовался в виде божества (получеловека-полульва) и уничтожил этого черного мага. Тогда Шанкара попросил Нарасимху принять свой облик, и Нарасимха принял облик его ученика.

Шанкара мог сделать это, потому что был абсолютно не привязан к своему телу, и для него реальность была не более чем сон для человека. Говорится, что в тридцать три года он исчез из этого

мира необычным способом: он ушел в пещеру и затем сказал одному из учеников собрать хворост, поджечь его и не заглядывать в пещеру.

Текст:

« Когда горшок разбит, пространство в нем становится единым со всем пространством. Также когда ограничения, вызванные телом и его оболочками устранены, мудрец, осознавший себя при жизни, сияет как Брахман, становясь поглощенным в Брахман, которым он уже был. Словно молоко в молоке, вода в воде или масло в масле, он становится лучезарным, как единое высочайшее «Я».

Этот горшок – физическое тело и сеть каналов (нади), в которых душа запуталась, словно птица в силках. Этот горшок – это ложное представление «я есть тело» вследствие запутанности. Когда такие ложные представления уходят из ума, ум становится распахнутым, подобным пространству, «горшок эго» разбивается. Даже если тело и каналы остаются, то «горшок ума» разбивается, это и называют просветлением в сутре. Его достаточно для того, чтобы полностью освободиться.

Чтобы разбить этот «горшок ума», нужно оставить цепляние за свое «я» и старый опыт. Это процесс не столько позитивный, сколько негативный. Обнаружив саморожденную Мудрость, нужно довериться ей, признать ее. И потом все остальное, что не является ею, поднести в костер этой саморожденной Мудрости. Саморожденная Мудрость обнаруживается, когда мы исследуем наше «Я». Весь мир зависит от «Я» и является ничем иным, как выражением «Я». Если кто-то попробует опровергнуть это, то ему следует подумать о том, кто это будет опровергать. Даже его аргументы будут зависеть от «Я». Другими словами, воспринимаем ли мы деревья или горы, всегда есть воспринимающий, а именно – субъект «Я». Это означает, что нет ни деревьев, ни гор, ни неба, независимых от субъекта. Когда же мы начинаем искать субъект, то обнаруживаем, что он сам по себе не имеет никакой основы. Что это Сознание, у которого нет фундамента, что он никогда не был связан ни концепциями, ни телом, ни запахом, ни вкусом, ни чем-либо еще. Чем глубже мы проникаем в субъект во время медитации, тем глубже обнаруживаем его бессущностность, то есть то, что на самом деле никакого субъекта нет. Разумеется, нечто есть – это осознавание, но определить его как субъект проблематично, потому что это осознавание не касается кого-то индивидуально, оно общее на всех, оно выходит за пределы двойственности, то есть за пределы субъекта и объекта. Поэтому нельзя сказать, что в нем есть субъект или есть воспринимаемый объект. Это осознавание, где субъект и объект воссоединяются.

Когда мы анализируем такое осознавание, то обнаруживаем его полную пустотность: шунья-ашунья (пустота-непустота) – это коренное понятие, которое выражает природу реальности.

Есть множество философских школ, которые трактуют реальность по-разному. В основном споры ведутся внутри буддийских школ и внутри школ индуизма (шести школ философии). Буддисты, практикующие более высокие пути ануттара-тантры, критикуют практикующих более низкие пути: махаянистов, шраваков и пратьекабудд. Пратьекабудды говорят о несуществовании «Я», но говорят о самобытии, которое допускает частичное самобытие объектов, отрицая их. Шраваки говорят о том, что объекты существуют как иллюзия, но они приносят страдание, а значит, их надо отвергать. Бодхисаттвы махаяны говорят о светоносной природе Ума, однако предполагают, что нужно вводить противоядие. Практикующие высшего уровня говорят об изначально чистой саморожденной природе всех явлений. При этом у них есть разногласия в философских подходах. К примеру, практикующие тхераваду говорят, что истинное учение Будды у них, а учение тантры – это не то, что пришло непосредственно от самого Будды. Действительно это так, потому что тантры появились гораздо позднее, они были восприняты в измерении чистого видения другими просветленными мастерами. Практикующие более высоких колесниц говорят о том, что учение шраваков и пратьекабудд – это более низкие учения. Между ними всегда есть такие разногласия.

То же самое происходит и среди шести школ индуизма. Практикующие адвайта-веданту говорят, что вишишта-двайта – это учение для тех, кто не способен понять недвойственность, это утешающая философия, которая предполагает наличие души, которая могла бы наслаждаться взаимоотношениями с Богом. Практикующие тантру кашмирского шиваизма говорят о том, что адвайта-веданта – это неполное учение, поскольку в ней есть элемент майи, а тело отрицается. Другими словами, реализовывается только просветление сознания, а с телом не знают, что делать. Поэтому они говорят, что учение тантры выше. Практикующие вишишта-двайту говорят, что их учение более высокое, потому что учение адвайты – это недуализм, учение двайты – это дуализм, а вишишта-двайта – это ачинтья-бхеда-абхеда-таттва, то есть непостижимое тождество двух в одном, когда одновременно есть и дуализм, и недуализм, и это непостижимо.

Сиддхи в свою очередь все многообразие и цветистость философских учений объявляют дорогой заблуждения.

Другими словами, полезно знать некоторые философии, но при этом нужно помнить слова: «Глупцы, уловленные в глубокий колодец шести философий, спорят о природе реальности, основываясь на концепциях, тратя время, но так и не достигая освобождения».

Следуя им, в лайя-йоге мы не принимаем и не отвергаем ни одно из философских утверждений. Мы принимаем любую из философий как некую допустимую возможность. Тем не менее с самого начала мы говорим, что реальность осознавания находится за пределами концепций. Когда мы понимаем, что она за пределами концепций, то любая философия может быть допустима, либо опровергнута. Поэтому наши взгляды наиболее близки взглядам Гаудапады.

Гаудапада – это учитель Говинды. Учение Гаудапады говорит о том, что если вы овладели осознаванием, то любая философия может быть опровергнута или превзойдена. Когда мы обнаруживаем собственное осознавание, мы это понимаем очень ясно. Если вы обрели такой взгляд, это означает способность выйти на неконцептуальный уровень. Если у вас есть способность осознать неконцептуальность, это означает, что вы можете, занимая какую-либо одну точку зрения, одновременно включить в себе и противоположную точку зрения. Это не означает впадение в какие-то крайние взгляды или вообще в какую-то полную ересь. Это означает, что вы изначально понимаете, что нет ни крайних взглядов, ни ереси. Разумеется, в относительном измерении вы придерживаетесь каких-то взглядов, однако вы ими не обусловлены. Когда вы так практикуете – это знак зрелости вашего ума, что вы вышли за пределы концепций. Когда мы обнаруживаем наше бессущностное «Я», оно видится как сияющий свет.

Текст:    

«Когда мудрец, пребывающий как Брахман, который есть чистое Бытие, достигает абсолютно развоплощенного состояния, он никогда снова не рождается.

Как может здесь быть перерождение для мудреца, пребывающего как Брахман, когда его тело со своими ограничениями уже сожжено огнем знания, огнем единства индивидуальности и высочайшего!»

Эта пустотность «Я» обнаруживается как свет. В абсолютном смысле это не только свет, воспринимаемый внутренним зрением, скорее, это свет постигающей ясности, поэтому и говорят о свете. В этом свете нет субъекта, нет объекта, двойственность воссоединяется. Когда мы многократно вновь и вновь исследуем природу этого света и выясняем полную недвойственность, мы обнаруживаем, что все проявляющееся в этом мире является энергией этой недвойственности. Наше тело – это результат такой энергии, проявляющейся из недвойственности.

Когда мы объединяем свое недвойственное Сознание с этой энергией, возникает полная и высшая реализация. В жизни мы много раз испытываем проявления энергии в теле. Когда мы едим, мы чувствуем вкус, а когда мы слышим звук, мы чувствуем вибрацию. В тот момент, если мы бдительно осознаем, то можем почувствовать проявление вкуса как не отдельного от недвойственности, проявление звука как не отдельного от недвойственности. Фактически любые ощущения не следует отделять от недвойственности, тогда ощущение перестает связывать, создавать карму, а становится путем к освобождению. Это великий принцип интеграции, присущий в основном лайя-йоге. Это не есть абстракция, это конкретная практика, которую мы применяем в любой момент. Если мы не понимаем этого, то у нас есть несколько выходов. Во-первых, когда мы едим прасад, чтобы не привязываться к вкусу, можно смотреть на еду, как на лекарство или как на необходимое зло – так практикуют многие монахи сутры. Во-вторых, можно смотреть на еду, как на подношение божеству, освещая пищу мантрой – так практикуют в тантре. В-третьих, можно рассматривать процесс еды и вкус как неотделимые от бесконечного недвойственного Сознания. Таким же образом, если мы интегрируем в недвойственное осознавание все проявления, с которыми сталкиваемся в повседневной жизни, наша практика становится непрерывной.

Каким образом это интегрировать? Что означает интегрировать? Это означает быть внимательным в наблюдении того, что делаешь. Однако мало просто быть внимательным. Можно быть внимательным, оставаясь в скандхах тела, создав кристаллизацию некого центра «Я», которое внимательно к чему-то. А правильная внимательность означает, что в момент восприятия чего-либо мы не даем сознанию следовать за объектами восприятия; погрузившись в естественное состояние, мы позволяем распахнутости ума интегрировать энергию от объекта. По крайней мере, если не удается следовать за объектами восприятия, мы не порождаем комментариев по этому поводу, а если что-либо и делаем, то не даем уму схватиться за это, а все равно пребываем в пустотном созерцании – это правильный способ практики присутствия. Наконец, если не удалось удержать ум от рассуждений, и возникли концепции, то, по крайней мере, мы к ним не привязываемся.

Следует понять, что такое гибкость ума. Гибкость ума – это находчивость без привязанности, когда ваш ум касается чего-либо, но не цепляется ни за что. Когда вы подобны лебедю, который может плавать в воде, но сам никогда не смачивается водой. Тогда чтобы йогин ни делал, его ум за это не держится, он очень легкий и гибкий. Это называется гибкостью ума.

Если у человека негибкий ум, то когда он занимается служением, он начинает много думать о нем и устает от этого. Вместо созерцания он думает слишком много. Из-за того, что он умом хочет сделать служение как можно лучше, он его делает хуже. Он закрывает свою саморожденную Мудрость, подменяет ее концепциями. Поэтому я часто говорю, что не очень доверяю специалистам. Специалисты построили Титаник, профан построил Ноев Ковчег. Когда мы действуем, исходя из саморожденной Мудрости естественного состояния, мы можем не иметь очень глубокий ум или не быть специалистами, однако наша ясность и внимательность, откликаясь на ситуацию, сама порождает необходимую мудрость – такой принцип называется гибкостью сознания.

Когда такая гибкость развивается, йогин находится в непрерывном состоянии осознанности. Он словно становится магнитом, центром притяжения всей Вселенной, все начинает вращаться вокруг этой осознанности. Внезапно он получает прозрение, что эта его осознанность есть великое совершенство, Бог, Абсолют, что ей нужно доверять, если она правильно раскрыта. И у него больше нет ни сомнений, ни страха, ни опасений потерять ее, потому что он ее видит ясно, как на собственной ладони. Если раньше он ее терял, то теперь настолько укрепился в ней, что это стало просто невозможным. Тогда он принимает решение больше никогда не покидать эту осознанность, потому что он уже столько страдал из-за того, что по невнимательности покидал ее. Поддерживать эту осознанность довольно просто, но неверие в нее и бессознательная привычка покидать ее, постоянно заставляли его уходить от центра к периферии, что и было причиной всех его страданий.

Когда он принимает решение больше никогда не покидать эту осознанность, он внезапно чувствует, что находится в вечном центре Бытия, словно с обода вращающегося колеса он зашел в ступицу и теперь стоит в самом центре. Тогда весь мир вращается, а он сам неподвижен. С этого момента наступает самоотдача, когда войдя в это неподвижное состояние центра, нужно полностью позволить себе раствориться в нем до тех пор, пока оно не пропитает тебя до корней волос и до мозга костей. Нужно позволить этому неподвижному состоянию центра растворить в тебе всю оставшуюся двойственность, карму, клеши и загрязнения. Нужно настолько доверять этому центру, чтобы быть непоколебимо устойчивым в созерцании, что бы ни происходило.

К примеру, если ты устаешь, возникает сонливость (тамас), но если ты удерживаешь этот центр, то даже сквозь сон у тебя будет пробиваться тонкий уровень осознанности, который не теряется. Устало ли тело, испытывает ли оно страдание или болеет, в замешательстве ли находится ум, радуется ли, ест ли прасад или голодает, делает асаны или кумбхаки, следует всегда искать в этих моментах тонкую осознанность, находить этот центр и мгновенно принимать положение этого центра.

Когда возникает такая устойчивая привычка находиться в положении этого центра, внезапно йогин обнаруживает, что он всегда был един с ним, по сути, не существует какой-то отдельной личности, не зависимой от центра. Тогда наступает полное воссоединение субъекта с объектом. С этого момента мир и Вселенная как таковая для йогина исчезают. Мир словно переворачивается: если раньше был человек, живущий среди объектов, а затем был практикующий йогин или монах, пытающийся осознавать среди иллюзий, то теперь уже нет ни монаха, ни человека, ни объектов, ни иллюзий. Есть единая осознанность, воссоединенная с субъектом и объектом. Это одна непрерывная масса Сознания.